Уже на подходе облегчённо выдохнул – мутанты тут не побывали. Жилые помещения располагались в самом глухом закоулке «пароходика». Да и наличие активно сопротивляющегося «обеда» перед глазами алчных тварей – лучший способ отвлечь их внимание от этой части судна. И всё же Мазай уже привык раз за разом проверять состояние детей. Последние дни рейдер делал это уже на автомате.

Дверь распахнулась навстречу и на пороге показался бледный Андрюшка с дробовиком в руках, нацеленным в живот старшему. Мазай дернулся в сторону и торопливо зачастил:

– Я это! Я. Всё хорошо. Прошли мост. Как остальные?

– Нормально, – неопределённо мотнул головой подросток, заметно расслабившись и опустив ствол вниз, – Вадик только места себе найти не может. Как сели на «пароход» – так и ходит кругами как заведённый.

– Чего это он? Вроде бы вечно сонный был… – произнёс Мазай и тут же хлопнул себя по лбу, расплывшись в кривой улыбке, – Точно! Знахарь же говорил, что Вам совсем немного осталось рядом с хиллером побыть, и будете «чистыми» иммунными! А на такое «лечение» требуется много энергии. Он же поэтому и спал.

На лице Андрюшки появилась улыбка. Впервые за эти дни. За спиной у него возникло чумазое лицо Бублика:

– Это чё? Это чё получается? Мы теперь никакие не зомби?

– Скорее всего, уже нет. Хотя, чисто технически, Вы ими и не были, эти монстры – не зомби… хотя, какая разница? Одно другого не лучше, – пожал плечами Мазай.

– Круто! Пойду Татьянку обрадую, а то она боится стать чудиком каким-нибудь – всё время сидит и воет.

– Это она что – боялась «чудиком» стать и потому плакала? – удивился Мазай, – Разве не из-за того, что они нападали?

– Не, ну из-за этого тоже, конечно. Но там не понять – чего она больше боится. Женщины – как их можно разобрать? – философски, с видом прожжёного сердцееда важно изрек Бублик и скрылся в темноте каюты.

Мазай не удержался и засмеялся. Рвано и нервно. Напряжение боя сказывалось – организму требовалось отойти от него. Дети, похоже, приободрились, узнав, что теперь они вряд ли станут плотоядно урчать и кидаться на себе подобных.

– Мазай! – раздалось сверху, – Давай сюда! Помощь нужна.

Все тот же Бакен. Не отстанет никак.

Рейдер тяжело вздохнул и, сказав Андрею готовиться к ужину, грузно начал подниматься на верхнюю палубу. Ноги налились свинцом. В спину вогнали кол усталости. Впервые Мазай понял, как ему хочется просто расслабиться хотя бы часов на десять. Просто поспать – единственное желание замученного человека. Ещё и болела отбитая рука. Нужно будет сегодня потребить увеличенную дозу «живца».

На верхней палубе трое человек с натугой и редкостной забористости матами буквально сдирали нанизанного на колья мутанта. В ноздри ударил запах скотобойни. А перед глазами была именно она. Порядка шести трупов заражённых разной степени крутости уже лежали у правого борта. Один из охранников возился со споровыми мешками, вскрывая их один за другим и вытряхивая содержимое.

Около другого борта лежали два накрытых брезентом тела. Судя по очертаниям, у одного не было руки и ноги. Кто-то конкретно постарался над беднягой. Вторым был уже знакомый Чиж. Неподалеку один из членов команды хмуро перебирал скарб убитых. Мазай увидел в руках у мужика цветастую разгрузку обезглавленного пулеметчика, но сил на эмоции у него уже не осталось. Да и не было их. Мародерство в этом мире – обычное дело. Хочешь жить в Улье – умей переступать через некоторые этические нормы. Да и не нужно всё это уже Чижу.

На трёх длинных кольях всё ещё висела туша кусача средней паршивости. Мутант неудачно приземлился. Одно из «копий» пронзило руку, если так можно было назвать уродливо деформированную конечность. И причём ранило в районе плеча. Зацепившись так – сняться будет уже проблематично. Второе острие прошло по касательной, рассекая ногу. Третье еле задело. Мазай прикинул – сколько всего острых «пик» было направлено в небо ещё минут пять назад. По всему выходило около сорока. Для такой палубы – совсем немного. Люди передвигались между ними абсолютно спокойно. Только вот мутанты прыгали вниз не на стоящее на приколе у берега судно, а на движущийся «ёж». С которого по ним садили из всех имеющихся в наличии у охранников каравана калибров.

– Помоги! – буркнул механик и ухватил за ноги Чижа.

Мазай чертыхнулся про себя. Хитрюган оставил ему верхнюю часть туловища пулемётчика, всё ещё истекающую кровью. Рейдер поднял Чижа за руки и пошёл к краю борта, куда кивком указал «напарник».

– Пусть вода тебе станет последнем пристанищем… – прокряхтел с натуги Бакен и скомандовал, – Насчет три в воду его…

– Чего? – вытаращил глаза Мазай.

– А, точно… ты же новенький, – тихо проговорил механик и добавил, – Ты бы не палился так. Делай что говорю. Если пристанем к берегу – на такой запах соберутся все твари в округе. Они хуже акул. Предположим, похороним его и нас при этом не съедят – они просто разроют могилу и сожрут тело. Везти с собой – так от нас эти ребята вообще не отстанут, – и мужик указал в сторону нескольких заражённых, неотступно двигавшихся вслед за судном по берегу и посматривающих на людей.

– Понял, – буркнул Мазай, боясь, что к нему начнут приглядываться. Не хотелось портить легенду новичка.

– Ты не тушуйся, Мазай, поверь, для этого нарика это лучшая участь. Его не съедят. Он себе на дне и упокоится. Как видишь – никто не плачет. Чиж был специфическим персонажем. Пулемётчик то он неплохой, но как сел на дешёвый и низкопробный спек – совсем кукухой поехал. Рано или поздно поверил бы в себя и побежал прямо в лапы какому-нибудь руберу с пулемётом наперевес как герои голливудских боевиков. Так что давай… Раз – два – три!

Труп полетел за борт, тут же с глухим всплеском уйдя в воду под тяжестью грузов на брезенте. Со вторым несчастным подошли попрощаться несколько человек из команды. На лице одного Мазай увидел натуральные слезы. Огромный амбал сжал губы и ронял редкие крупные градины, кривя рот и лицо в попытке сдержать эмоции. Рейдер отвернулся и подождал с Бакеном, пока товарищи попрощаются с членом команды. С этим убитым им помогли, аккуратно спустив на руках крепко завязанный брезент за борт.

Оставив громилу и его товарищей стоять у поручней, Мазай вернулся к механику. Тот вертел в руках несколько шариков. Видно, отличился в бою на палубе и теперь получил добычу с мутантов.

Рейдер даже не заикнулся о своем вкладе в оборону. Он тут никто и только проездом. Говорить о честном разделе потрохов даже и не стоило.

– Дальше больше не будет таких мест, как этот мост? – поинтересовался он у Бакена, – А то у меня уже патроны для автомата на исходе. Нечем будет отстреливаться. Подкинули бы?

– Дальше? Дальше уже не будет… – как-то странно посмотрел на него собеседник, – Только это может быть последний рейс, максимум ещё один-два, если капитан насмелится.

– Почему? – удивился Мазай.

– Внешников видели в районе конечной станции. Доселе их тут не было. Могут и нагрянуть со дня на день. Там уже мы вряд ли вывезем в одиночку.

– Они же тут вроде не летают? – с удивлением поинтересовался Мазай.

– Ну, раньше не было их. Чернота рядом – «мозги» в беспилотниках с ума сходят. Но видно мы их мобильные группы прохлопали. Они на стабах ставят радиомаяки скрытые. По привязкам можно пролететь. Так что – всё сложно, но реально для этих уродов. Из-за этого последние несколько рейсов караваны к пристаням и от них идут в режиме радиомолчания, чтобы не запеленговали. До более-менее освоенных территорий радиостанции вообще не включают. Но ни сегодня – завтра внешники всё равно найдут крайнюю станцию и баста! Придётся разгружаться раньше и до конечной не доходить. Вот так-то! Ладно, пошёл я…

Мазай всё ещё стоял и смотрел вперед на серебристую гладь. До конца их приключения оставалось совсем немного…

[1] «БэЧе» – разговорное БЧ – Боевая часть.

[2] Сариссы – огромные шестиметровые копья, используемые македонской фалангой. Второй ряд фалангитов продевал копья под локти первого, третий – под локти второго и т.д. Таким образом, когда фаланга наступала – впереди образовывался сплошной лес из копий. Фаланга в переводе с греческого «валик», «монолит». Таким вот «монолитом» македонцы били персидские войска в походах Александра Македонского.